Вы напрасно, господа, ходите без калош. Во-первых, вы простудитесь, а
во-вторых, вы наследите мне на коврах, а все ковры у меня персидские. [MP3]
– Во-первых, мы не господа!
– Во-первых, вы мужчина или женщина?
– Какая разница, товарищ?
– Я женщина… [MP3]
– Скажите, это вас вселили в квартиру Федор-Палыча Саблина?
– Нас!
– Боже, пропал дом… Что будет с паровым отоплением?.. [MP3]
– Мы, управление нашего дома, пришли к вам после общего собрания жильцов
нашего дома, на котором стоял вопрос об уплотнении квартир дома!
– Кто на ком стоял?.. [MP3]
– Столовых нет ни у кого в Москве.
– Даже у Айседоры Дункан! [MP3]
– И где же я должен принимать пищу?
– В спальне!
– Очень возможно, что Айседора Дункан так и делает. Может быть, она в
кабинете обедает, а в ванной режет кроликов. Может быть. Но я – не
Айседора Дункан. Я буду обедать в столовой, а оперировать в
операционной! Передайте это
общему собранию. [MP3]
Сейчас ко мне вошли четверо – среди них одна женщина, переодетая
мужчиной, двое мужчин, вооруженных револьверами, – и терроризировали
меня! [MP3]
Но только условие: как угодно, что угодно, когда угодно, но чтобы это
была такая бумажка, при наличии которой ни Швондер, ни кто-либо другой
не мог бы даже подойти к двери моей квартиры. Окончательная бумажка.
Фактическая! Настоящая!! Броня!!! [MP3]
– Если бы сейчас была дискуссия, я доказала бы Петру Александровичу…
– Виноват, вы сию минуту хотите открыть дискуссию? [MP3]
– …предлагаю вам взять несколько журналов – в пользу детей Германии. По полтиннику штука!
– Нет, не возьму.
– Но почему вы отказываетесь?
– Не хочу.
– Вы не сочувствуете детям Германии?
– Сочувствую.
– А, полтинника жалко…
– Нет.
– Так почему же?
– Не хочу. [MP3]
– Знаете ли, профессор, если бы вы не были европейским светилом и за вас
не заступились бы самым возмутительным образом, вас следовало бы
арестовать!
– За что?!.
– А вы не любите пролетариат!
– Да, я не люблю пролетариат… [MP3]
…холодными закусками и супом закусывают только недорезанные большевиками
помещики. Мало-мальски уважающий себя человек оперирует закусками
горячими. [MP3]
– А если вы заботитесь о своём пищеварении, мой добрый совет: не
говорите за обедом о большевизме и медицине. И – боже вас сохрани – не
читайте до обеда советских газет.
– Гм… Да ведь других нет!
– Вот никаких и не читайте. [MP3]
Ну, теперь, стало быть, пошло. Пропал дом. Все будет как по маслу:
вначале каждый вечер пение, затем в сортирах замерзнут трубы, потом
лопнет паровое отопление и так далее… [MP3]
Почему убрали ковёр с парадной лестницы? М? Что, Карл Маркс запрещает
держать на лестнице ковры? Где-нибудь у Карла Маркса сказано, что второй
подъезд дома на Пречистенке нужно забить досками, а ходить кругом,
вокруг, через чёрный вход? [MP3]
– И почему это пролетарий не может снять свои грязные калоши внизу, а пачкает мрамор?!
– Да у него ведь, Филипп Филиппыч, и вовсе нет калош!
– Ничего похожего! На нем теперь есть калоши – и это калоши мои! Это как
раз те самые калоши, которые исчезли весной 17-го года! Спрашивается,
кто их попёр? Я? Не может быть! Буржуй Саблин? Сахарозаводчик Полозов?
Да ни в коем случае. Это сделали как раз вот эти самые… певуны!.. [MP3]
А что означает эта ваша «разруха»? Старуха с клюкой? Ведьма, которая
вышибла все стёкла, потушила все лампы? Да её вовсе не существует,
доктор. Что вы подразумеваете под этим словом, а? А это вот что: когда
я, вместо того, чтобы оперировать каждый вечер, начну в квартире петь
хором, у меня настанет разруха. Если я, входя в уборную, начну, извините
за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и
Дарья Петровна, в уборной у меня начнется разруха. Следовательно,
разруха не в клозетах, а в головах! Значит, когда эти баритоны кричат:
«долой разруху!» – я смеюсь. Ей-богу, мне смешно! Это означает, что
каждый из них должен лупить себя по затылку! И вот когда он выбьет из
себя все эти, понимаете, галлюцинации и займётся чисткой сараев – прямым
своим делом, – разруха исчезнет сама собой. Двум богам служить нельзя,
дорогой доктор. [MP3]
Мы сегодня ничего делать не будем. Во-первых, кролик издох, а во-вторых, в Большом – «Аида». [MP3]
Очень возможно, что бабушка моя согрешила с водолазом. [MP3]
Примус! Признание Америки! Москвошвея! Примус! Пивная! Еще парочку!
Пивная! Еще парочку! Пивная! Еще парочку! Пивная! Еще парочку!
Москвошвея! Москвошвея! Пивная! Еще парочку! Буржуи! Буржуи! Не
толкайся, подлец, слезай с подножки! Я тебе покажу, твою мать! [MP3]
Истинно вам говорю: 4 мая 1925 года Земля налетит… на небесную ось! [MP3]
– Что это за гадость? Я говорю о галстуке.
– Чем же гадость? Шикарный галстук. Дарья Петровна подарила.
– Дарья Петровна вам мерзость подарила. [MP3]
Чего я, хуже людей? Подите на Кузнецкий – все в лаковых… [MP3]
Обыкновенная прислуга, а форсу как у комиссарши. [MP3]
– Кто сказал пациенту: «Пес его знает!»? Что вы, в самом деле, в кабаке, что ли?
– Что-то вы меня больно утесняете, папаша! [MP3]
Да что вы всё: то не плевать, то не кури, туда не ходи. Чисто, как в трамвае… Чего вы мне жить не даёте? [MP3]
Хорошенькое дело: ухватили животную, исполосовали ножиком голову, а
теперь гнушаются. А я, может, своего разрешения на операцию не давал! А
равно и мои родные. Я иск, может, имею право предъявить. [MP3]
А-а, уж конечно, как же, какие уж мы вам товарищи! Где уж. Мы
понимаем-с! Мы в университетах не обучались. В квартирах по 15 комнат с
ванными не жили. Только теперь пора бы это оставить. В настоящее время
каждый имеет своё право… [MP3]
– Пальцами блох лови! Пальцами! Не понимаю: откуда вы их только берёте?
– Да что ж, развожу я их, что ли? Видно блохи меня любят. [MP3]
– Документ, Филипп Филиппыч, мне надо.
– Документ? Чёрт… А, может быть, это… как-нибудь…
– Это уж – извиняюсь. Сами знаете, человеку без документов строго воспрещается существовать. [MP3]
Довольно обидные ваши слова – очень обидные… Что я – каторжный?! Как это так – «шляться»? [MP3]
– Ну и что же он говорит, этот ваш прелестный домком?
– Вы его напрасно прелестным ругаете! Он интересы защищает.
– Чьи интересы, позвольте осведомиться?
– Известно чьи – трудового элемента.
– Вы что же, труженик?
– Да уж известно – не нэпман! [MP3]
Они говорят: где ж это видано, чтоб человек проживал непрописанный в
Москве? Это раз. А самое главное – учётная карточка. Я дезертиром быть
не желаю. Опять же: союз, биржа… [MP3]
– Имя я себе совершенно спокойно могу избрать. Пропечатал в газете и шабаш!
– И как же вам угодно именоваться?
– Полиграф Полиграфович! [MP3]
– Извините, мне ваше имя показалось странным. Где вы только откопали такое?
– Домком посоветовал. По календарю искали… [MP3]
– Ни в каком календаре ничего подобного быть не может!
– Довольно удивительно, когда у вас в смотровой висит!
– Ну и где?!
– Да вот – 4 марта празднуется.
– Да, действительно. В печку его – сейчас же! [MP3]
– Ну а фамилию, позвольте узнать?
– Фамилию? Я согласен наследственную принять.
– А именно?..
– Шариков. [MP3]
– Пишите удостоверение, гражданин профессор: что так, мол, и так,
предъявитель сего действительно, Шариков Полиграф Полиграфович,
зародившийся, мол, в вашей квартире.
– Вот чёрт! Глупее ничего себе и представить нельзя. Ничего он не зародился, а просто… Ну, одним словом…
– Это ваше дело! [MP3]
Довольно странно, профессор, как это вы документы называете идиотскими… [MP3]
– А вдруг война с империалистическими хищниками?
– Я воевать не пойду никуда!
– Вы, гражданин Шариков, говорите в высшей степени несознательно. На воинский учёт надо взяться…
– На учёт возьмусь, а воевать – шиш с маслом. Я тяжко раненный при операции. Меня, вишь, как оттяпали.
– Вы анархист-индивидуалист?
– Мне белый билет полагается.
– Ну, хорошо, неважно пока. [MP3]
– Я… водочки выпью?..
– А не будет вам?
– Вам жалко?
– Вы, Шариков, чепуху говорите. И возмутительней всего то, что говорите её безапелляционно и уверенно. [MP3]
– Вот всё у вас, как на параде. Салфетку – туда, галстук – сюда, да
«извините», да «пожалуйста-мерси». А так, чтобы по-настоящему, – это
нет. Мучаете сами себя, как… при царском режиме.
– А как это «по-настоящему», позвольте осведомиться?
– Желаю, чтобы все!
– И вам… того же.
– Стаж! [MP3]
– А почему, собственно, вам не нравится театр?
– Да дуракаваляние. Разговаривают, разговаривают… Контрреволюция одна. [MP3]
– Вы бы почитали что-нибудь, а то, знаете ли…
– Уж и так читаю, читаю…
– Зина, убирай, детка, водку. [MP3]
– Так что же вы читаете? Робинзона Крузо?
– Эту – как её?.. Переписку Энгельса с этим… Как его, дьявола?.. С Каутским.
– Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного?
– Да не согласен я.
– Что, с Энгельсом или с Каутским?
– С обоими. [MP3]
Да что тут предлагать?.. А то пишут, пишут… Конгресс, немцы какие-то… голова пухнет! Взять все, да и поделить… [MP3]
– Кто убил кошку мадам Поласухер?! Кто?!!
– Вы, Шариков, третьего дня укусили даму на лестнице.
– Да она меня по морде хлопнула! У меня не казённая морда!
– Потому что вы её за грудь ущипнули! Вы стоите!..
– Вы стоите на самой низкой ступени развития. Вы ещё только
формирующееся, слабое в умственном отношении существо. Все ваши поступки
зверины! И вы, в присутствии двух людей с университетским образованием,
позволяете себе давать советы космического масштаба и космической же
глупости о том, как всё поделить! [MP3]
Зарубите себе на носу, что вы должны молчать и слушать, молчать и
слушать, что вам говорят! Учиться и стараться стать хоть сколько-нибудь
приемлемым членом социального общества. [MP3]
– Кстати, какой негодяй снабдил вас этой книжкой?
– У вас все негодяи. Ну что ж, ну Швондер дал, чтоб я развивался.
– Я вижу, как вы развиваетесь после Каутского. Зина!
– Зина!
– Зина!
– Там в приемной… Она в приемной?
– В приемной – зеленая, как купорос.
– Да – зеленая книжка…
– Ну, сейчас палить. Она ж казенная, с библиотеки!
– … переписка, называется, Энгельса… с этим… с чертом… В печку ее! [MP3]
Вот! Член жилищного товарищества, и мне определенно полагается
жилплощадь у ответственного съемщика Преображенского в шестнадцать
квадратных аршин. Благоволите… [MP3]
Я без пропитания оставаться не могу. Где же я буду харчеваться?! [MP3]
Полюбуйтесь, господин профессор, на нашего визитёра Телеграфа
Телеграфовича! Ну, я-то замужем была, мне всё равно, а Зина – невинная
девушка! Хорошо, что я проснулась!!! [MP3]
Тем более, что Шариков ваш – прохвост! Вчера он взял в домкоме 7 рублей – на покупку учебников! Собака… [MP3]
Я на шестнадцати аршинах здесь сижу и буду сидеть! [MP3]
Профессор просит вас никуда не уходить из квартиры. Это не от недоверия к
вам, просто кто-нибудь придёт, а вы не выдержите и откроете. Нам нельзя
мешать, мы заняты… [MP3]
